Über den Epigraph zur Satire I von Durs Grünbein (Juv. 3, 235–236)

Аннотация

Эпиграфом к своей первой сатире Грюнбайн ставит строки Ювенала в собственном переводе. Morbus передается в нем словом Übel вместо ожидаемого Krankheit, и, что хуже, тема Ювенала — болезни и прочие трудности городской жизни происходят от дороговизны (а та — от человеческой жадности) — оказывается для сатиры Грюнбайна едва ли хоть сколько-нибудь значимой. Между тем сам поэт в комментарии к эпиграфу утверждает обратное. Возможно ли это хоть как-то понять? Übel у Грюнбайна передает morbus Ювенала еще дважды: в эссе «Бессонный в Риме» (2001) и, логичным образом, в его переводе третьей сатиры (2010). Но если у Ювенала бессонницу вызывают внешние факторы, неудобства городской жизни, безденежье, болезни, то у Грюнбайна эти причины скорее метафизического характера. Его герой лишен сна из-за борьбы с демоном, названным собственно insomnia, который «навязчивее любого двойника» и «превращает горожанина в хронического больного». Это и нужно воспринимать как Übel. Morbus в исходном значении в сатирах Грюнбайна не обнаруживается, зато Übel означает многое. Комментируя эпиграф, поэт сообщает, что сквозным мотивом сатиры Ювенала является Schlaflosigkeit (= insomnia), или же durchwachte Nacht (= vigilia). В латинском тексте собственно vigilia отсутствует, хотя наличествует vigilare в форме герундия. «Бодрость», разумеется, мучительна, спровоцирована болезнью. В понимании Грюнбайна vigilia вызвана душевными муками, бессонница предстает как неотвратимое зло не всегда понятной, но определенно психической природы, на которое обречен каждый житель большого города, пусть даже денег ему, в отличие от персонажа Ювенала, хватает и болезни его не мучают.

Ключевые слова:

Грюнбайн, Ювенал, немецкая литература, рецепция античности